Неточные совпадения
Странно, во мне всегда была, и, может быть, с самого первого детства, такая черта: коли уж мне сделали зло, восполнили его окончательно, оскорбили до последних пределов, то всегда тут же являлось у меня неутолимое
желание пассивно подчиниться оскорблению и даже пойти вперед
желаниям обидчика: «Нате, вы унизили меня, так я еще пуще сам унижусь, вот смотрите, любуйтесь!» Тушар бил меня и хотел показать, что я — лакей, а не сенаторский
сын, и вот я тотчас же сам вошел тогда в роль лакея.
— «Отец святой, это не утешение! — восклицает отчаянный, — я был бы, напротив, в восторге всю жизнь каждый день оставаться с носом, только бы он был у меня на надлежащем месте!» — «
Сын мой, — вздыхает патер, — всех благ нельзя требовать разом, и это уже ропот на Провидение, которое даже и тут не забыло вас; ибо если вы вопиете, как возопили сейчас, что с радостью готовы бы всю жизнь оставаться с носом, то и тут уже косвенно исполнено
желание ваше: ибо, потеряв нос, вы тем самым все же как бы остались с носом…»
Груздева взяло сомнение, не завернуть ли к
сыну, но он поборол это
желание, вздохнул и пошел дальше.
Пора обнять вас, почтенный Гаврило Степанович, в первый раз в нынешнем году и пожелать вместо всех обыкновенных при этом случае
желаний продолжения старого терпения и бодрости: этот запас не лишний для нас, зауральских обитателей без права гражданства в Сибири. Пишу к вам с малолетним Колошиным,
сыном моего доброго товарища в Москве. Сережа, который теперь полный Сергей Павлович, как вы видите, при мне был на руках у кормилицы.
Она с большим чувством и нежностью вспоминала о покойной бабушке и говорила моему отцу: «Ты можешь утешаться тем, что был всегда к матери самым почтительным
сыном, никогда не огорчал ее и всегда свято исполнял все ее
желания.
С тех пор, как увидала тебя в Москве и потом в Петербурге, — господи, прости мне это! — я разлюбила совершенно мужа, меньше люблю
сына;
желание теперь мое одно: увидаться с тобой.
Клеопатра Петровна уехала из Москвы, очень рассерженная на Павла. Она дала себе слово употребить над собой все старания забыть его совершенно; но скука, больной муж, смерть отца Павла, который, она знала, никогда бы не позволил
сыну жениться на ней, и, наконец, ожидание, что она сама скоро будет вдовою, — все это снова разожгло в ней любовь к нему и
желание снова возвратить его к себе. Для этой цели она написала ему длинное и откровенное письмо...
Отдача
сына на казну, без платы, вряд ли не была для полковника одною из довольно важных причин
желания его, чтобы тот поступил в Демидовское.
Мать засмеялась. У нее еще сладко замирало сердце, она была опьянена радостью, но уже что-то скупое и осторожное вызывало в ней
желание видеть
сына спокойным, таким, как всегда. Было слишком хорошо в душе, и она хотела, чтобы первая — великая — радость ее жизни сразу и навсегда сложилась в сердце такой живой и сильной, как пришла. И, опасаясь, как бы не убавилось счастья, она торопилась скорее прикрыть его, точно птицелов случайно пойманную им редкую птицу.
Мать поднялась взволнованная, полная
желания слить свое сердце с сердцем
сына в один огонь.
Но подо всем этим лежало и медленно разрасталось чувство избытка любви к
сыну, напряженное
желание нравиться ему, быть ближе его сердцу.
Она видела — слушают ее, все молчат; чувствовала — думают люди, тесно окружая ее, и в ней росло
желание — теперь уже ясное для нее —
желание толкнуть людей туда, за
сыном, за Андреем, за всеми, кого отдали в руки солдат, оставили одних.
Толкали ее. Но это не останавливало мать; раздвигая людей плечами и локтями, она медленно протискивалась все ближе к
сыну, повинуясь
желанию встать рядом с ним.
Он ей нравился, и, повинуясь
желанию заплатить ему чем-нибудь за его слова о
сыне, она предложила...
В груди ее повелительно разгоралось
желание говорить людям о правде
сына, ей хотелось слышать, что скажут люди против этой правды, хотелось по их словам догадаться о решении суда.
Николай нахмурил брови и сомнительно покачал головой, мельком взглянув на мать. Она поняла, что при ней им неловко говорить о ее
сыне, и ушла в свою комнату, унося в груди тихую обиду на людей за то, что они отнеслись так невнимательно к ее
желанию. Лежа в постели с открытыми глазами, она, под тихий шепот голосов, отдалась во власть тревог.
Девушка эта встретилась в Петербурге с студентом Тюриным,
сыном земского начальника Симбирской губернии, и полюбила его, но полюбила она не обыкновенной женской любовью с
желанием стать его женой и матерью его детей, а товарищеской любовью, питавшейся преимущественно одинаковым возмущением и ненавистью не только к существующему строю, но и к людям, бывшим его представителями, и [сознанием] своего умственного, образовательного и нравственного превосходства над ними.
Дочка ваша на вчерашнюю ночь распросталась благополучно сынком, и я насчет его поступила по вашему
желанию, а Варваре Михайловне матушки сказали, что отдали его в деревню в
сыны к мужичку, и она очень довольно об этом тужила, что при ней его не оставили.
Когда я вошел на галерею, она взяла мою руку, притянула меня к себе, как будто с
желанием рассмотреть меня поближе, и сказала, взглянув на меня тем же несколько холодным, открытым взглядом, который был у ее
сына, что она меня давно знает по рассказам Дмитрия и что для того, чтобы ознакомиться хорошенько с ними, она приглашает меня пробыть у них целые сутки.
Желание это было исполнено, и он, узнав, что
сын доживает последние минуты своей сравнительно молодой жизни, поднял глаза к потолку, как бы желая взором проникнуть сквозь все материальные преграды туда, где угасала эта дорогая для него жизнь.
«И пойдут они до такой степени обманутые, что будут верить, что резня, убийство людей есть обязанность, и будут просить бога, чтобы он благословил их кровожадные
желания. И пойдут, топча поля, которые сами они засевали, сжигая города, которые они сами строили, пойдут с криками восторга, с радостью, с праздничной музыкой. А
сыновья будут воздвигать памятники тем, которые лучше всех других убивали их отцов.
Арина Васильевна, любившая единственного сынка без памяти, но привыкшая думать, что он всё еще малое дитя, и предубежденная, что это дитя полюбило опасную игрушку, встретила признание
сына в сильном чувстве такими словами, какими встречают
желание ребенка, просящего дать ему в руки раскаленное железо; когда же он, слыша такие речи, залился слезами, она утешала его, опять-таки, как ребенка, у которого отнимают любимую игрушку.
Через несколько времени подали самовар, позвали всю семью и молодых, Арина Васильевна, по счастью, успела через
сына попросить свою невестку, чтоб она развеселила свекра, который, дескать, не совсем здоров и как-то невесел, и невестка, несмотря да проведенную ночь без сна, несмотря на то, что на сердце у ней было нерадостно, исполнила как нельзя лучше
желание свекрови, которому, конечно, сочувствовали все и всех больше сама Софья Николавна.
— Будущее — ваше, друзья мои! — говорил Ежов нетвердо и грустно покачивал головой, точно сожалея о будущем и против своего
желания уступая власть над ним этим людям. — Будущее принадлежит людям честного труда… Великая работа предстоит вам! Это вы должны создать новую культуру… Я — ваш по плоти и духу,
сын солдата — предлагаю: выпьем за ваше будущее! Ур-ра-а!
Но во всех трех полосах жизни Игната не покидало одно страстное
желание —
желание иметь
сына, и чем старее он становился, тем сильнее желал. Часто между ним и женой происходили такие беседы. Поутру, за чаем, или в полдень, за обедом, он, хмуро взглянув на жену, толстую, раскормленную женщину, с румяным лицом и сонными глазами, спрашивал ее...
Дело было в том, что в городе жила престарелая вдова купчиха, у которой были два
сына и замужняя дочь. Старушка имела неразделенный с детьми капитал и заветное право разделить им детей, когда сама того пожелает. Но такое
желание ей, по русскому купеческому обычаю, долго не приходило, а между тем в это время зять ее погорел.
Иль скажет
сын,
Что сердце у меня обросло мохом,
Что я не знал
желаний, что меня
И совесть никогда не грызла, совесть,
Когтистый зверь, скребущий сердце, совесть,
Незваный гость, докучный собеседник,
Заимодавец грубый, эта ведьма,
От коей меркнет месяц и могилы
Смущаются и мертвых высылают?..
Было несколько обидно, что
сын неразговорчив, а если говорит, то кратко, как бы заранее обдуманными словами, они не возбуждают
желания продолжать беседу.
Пять человек лесообъездчиков, одетых в серые куртки из толстого фабричного сукна, были подобраны молодец к молодцу и предупреждали малейшее
желание Муфеля: садили и снимали его с седла, подавали ему фляги с водкой, сигары, причем каждый раз быстро снимали с себя мерлушчатые круглые шапки с зеленым верхом; из них выделялись более других
сыновья Прохора Пантелеича.
Ему ничего не стоило рассказать хотя бы о том, как он по
желанию императора Николая I читал лекции инженерного искусства и небесной механики его
сыну Александру. При этом дядю Васю вовсе не стесняло то обстоятельство, что он был приблизительно лет на десять моложе своего ученика.
Тут прочитала Она в добрых сердцах все тайные
желания истинных
сынов отечества; тихий глас Патриотов доходил до Ее нежного слуха…
Нечего делать! Надобно было уважать
желание больной жены; не дать же истерике задушить ее. Развез
сыновей по разным училищам. А сколько было хлопот при определении их! Подай свидетельства о законном их рождении, о звании, и все, все это должен был достать — и так определил.
Выдаю дочь мою против
желания за ее
сына, для того только, чтоб чаще возмог я по родству видеться с возлюбленною сватьею.
Вавилов остановился вовремя, смущенный едва не сказанным сравнением, и с боязнью взглянул на купеческого
сына. Тот курил, весь был поглощен этим занятием. Скоро он ушел, пообещав на прощанье Вавилову разорить гнездо беспокойных людей. Вавилов смотрел ему вслед и вздыхал, ощущая сильное
желание крикнуть что-нибудь злое и обидное в спину этого человека, твердыми шагами поднимавшегося в гору по дороге, изрытой ямами, засоренной мусором.
Я пошел, сказал Леониду, и он, как я ожидал, тотчас же пришел со мною. Марье Виссарионовне было это приятно, отчасти потому, что, любя
сына, ей тяжело было с ним ссориться, а более, думаю, и потому, что она исполнила
желание своего друга Пионовой и помирилась с Леонидом. Однако удовольствие свое она старалась скрыть и придала своему лицу насмешливое выражение.
Разумеется, успех (понимая его в нашем смысле) не соответствовал
желанию и значительной денежной трате, потому что не только трудно, но почти невозможно было затащить в такую отдаленную глушь хороших учителей и учительниц; учительницы, или мадамы, как их тогда называли, были необходимее учителей, потому что в семействе Болдухиных находилось пять дочерей и четверо
сыновей; но все братья были дети, были почти погодки и моложе своих сестер.
— Вон что! — добродушно засмеялся Василий, одобрительно взглянув в лицо
сына, даже покрасневшее от силы выраженного
желания. Ему приятно было слышать в словах
сына любовь к земле, и он подумал, что эта любовь, быть может, скоро и настоятельно позовет Якова от соблазнов вольной промысловой жизни назад в деревню. А он останется здесь с Мальвой — и всё пойдет по-старому…
Мы оставляем в стороне внутреннее побуждение такой угрозы: это могло быть и неудовольствие на то, что прислуга смеет рассуждать о господах, и самолюбивое
желание выставить себя ангелом, не позволяющим другим бранить врагов своих, и материнская боязнь за
сына, чтобы он не проникся враждой к своим родным.
Тотчас же потребовали профессора, исполнявшего должность ректора, для объяснений касательно новых правил. Смущенный профессор, вместо того чтобы дать какой-либо ясный, категорический ответ, стал говорить студентам о том, что он — профессор, и даже
сын профессора, что профессор, по родству души своей со студентами, отгадывает их
желания и проч. и проч., но ни слова о том, что студенты должны разойтись. Раздались свистки, шиканье, крики — профессор спешно удалился.
— Я тебе говорю не любезность, а правду… Правду буду говорить и дальше… Как отец, ты имеешь право распоряжаться судьбой твоего
сына, но, как умный человек, ты же должен подчиняться его наклонностям… Как верный
сын отечества и верный слуга царевый, ты обязан способствовать развитию необыкновенных способностей мальчика, хотя бы оно было противно твоим планам и
желаниям… Твой
сын будет великим полководцем.
— Ну, исполать [Хвала, слава, спасибо.] вам, что заботитесь о нашем Сергее Павловиче, он друг моего
сына, друг нашего дома, а мое
желание, чтобы он стал еще ближе.
Самый этот слепец, который, видишь, сидит под вязом, неразлучный спутник мой, исполняющий мои
желания, будто очами сердечными прозирает в моем сердце, готовый жертвовать для меня своею жизнью, почитающий меня своим благодетелем,
сыном, другом, заключающий во мне все, что осталось ему дорогого на немногие дни его жизни, — поверишь ли? — святой этот старец есть только темное орудие моих действий.
— Признаться откровенно, я считаю ошибкой с твоей стороны упрямое
желание скрыть от
сына, что мать его жива. Хуже будет, если он узнает это от посторонних. И наконец, когда-нибудь да придется же тебе рассказать ему все…
«Сам Бог благословил меня на задуманный подвиг, — проносилось в его голове. — Меня не может привлекать теперь жизнь даже
желанием отыскать свой род. Я нашел мать, но все же, как
сын греха, остаюсь без роду и племени».
Около часу провел о. Иоанн в беседе с умирающим, и результатом это беседы было высказанное князем Василием
желание видеть
сына. Обрадованная княгиня тотчас же телеграфировала ему в Москву.
Кроме «интересного положения» Агнессы Михайловны, в семье Боровиковых, за описываемое нами время, случилось еще довольно крупное происшествие. Константин Боровиков влюбился и, вопреки
желанию своей матери, вступил в брак с некоей некрасивой, но удалой и разбитной барыней, Ольгой Александровной Мосовой. Мечты Марьи Викентьевны о невесте для своего
сына с миллионным приданым, таким образом, были разрушены.
Как на причину принятия к себе на воспитание Володи, указывали на
желание обоих родителей Энгельгардтов иметь
сына.
Княгиня исподволь в разговоре с
сыном выражала свое
желание видеть его женатым.
В это время нужды окружили нас со всех сторон, и к мысли о счастии
сына присоединилось проклятое
желание себе добра.
Это исчезновение живого человека было, на самом деле, до того полно и бесследно, что Ольга Николаевна Хвостова, ничего, кстати сказать, не знавшая о делах
сына и радовавшаяся лишь его успехам по службе, так как Петр Валерианович хотя писал ей, исполняя ее
желание, не менее раза в неделю, но письма его были коротки, уведомляли лишь о том, что он жив и здоров или же о каком-нибудь важном случае его жизни, как то: получение чина, ордена — встревоженная его продолжительным и ничем необъяснимым молчанием, сама поехала в Новгород и там узнала лишь, что
сына ее куда-то увезли, но куда — этого не мог ей никто сказать, так как никто этого, и на самом деле, не знал.